Основными элементами сложившейся системы энергетической безопасности являются: Международное энергетическое агентство (МЭА), членами которого являются промышленно развитые страны; стратегические запасы нефти, включая стратегические нефтяные запасы США; непрерывный мониторинг и анализ рынков энергоносителей и политики в области энергетики, а также реализация политики энергосбережения. Следует отметить, что данная система предназначена именно для компенсации нарушений постоянных поставок энергетических ресурсов, угрожающих стабильности и устойчивому развитию стран-членов МЭА, но не для текущего регулирования цен. Однако ни в научной литературе, ни в практической политике нет до сих пор единого мнения по поводу понятия «энергетическая безопасность». Из существующих определений энергетической безопасности, можно выделить те, которые отражают интересы главных участников и тенденции международного энергетического рынка. Так, в США под энергетической безопасностью понимается гарантия поставок энергоносителей за счет формирования страной-потребителем требуемых определенных политических и экономических условий для стран-поставщиков, формирующие выгодную для потребителя политику импорта. В странах Азиатско-Тихоокеанского региона энергетическая безопасность определяется такими условиями, как диверсификация поставок и ответственность поставщика. Для этих потребителей не имеет значения, кто является поставщиком, каков его политический режим, каковы экономические взаимоотношения со странами региона. В странах постсоветского пространства на первый план выходит прозрачность правил игры, т.е. четкая регламентация условий поставок энергоресурсов в эти страны. Мировой энергетический совет (МИРЭС) определяет энергетическую безопасность как «уверенность в том, что энергия будет иметься в распоряжении в том количестве и того качества, которые требуются при данных экономических условиях». В опубликованной в 1985 г. Международным Энергетическим агентством “Энергетической политике в области технологий”, энергетическая безопасность была определена как “адекватные поставки энергии по разумной цене”. Европейская Комиссия трактует ее как «безопасность поставок». Это означает, что необходимые энергетические потребности будут удовлетворены как за счет внутренних ресурсов, включая и стратегические резервы, так и за счет доступных и стабильных внешних источников, дополняемых в случае необходимости за счет стратегического резерва. Концептуальные положения и механизмы обеспечения международной энергетической безопасности активно разрабатываются, прежде всего, в рамках Международного энергетического агентства, ОПЕК, а также ряда региональных организаций, прежде всего ЕС, НАФТА и АТЭС. При этом речь идет, прежде всего, о безопасности входящих в эти объединения стран. Анализ современных сложных проблем в международных отношениях и области энергетики и углеводородной политики приводит к выводу о том, что не может быть отдельно энергетической безопасности потребителей и энергетической безопасности поставщиков. Очевидно, что в условиях формирования глобального энергетического рынка речь должна идти о единой международной энергетической безопасности, поскольку спрос и предложение энергоресурсов взаимосвязаны. Именно такое понимание международной безопасности нашло отражение в одном из документов саммита «Большой 8», который прошел в 2006 г. в Санкт-Петербурге. В принятой декларации «Глобальная энергетическая безопасность» участники встречи отметили, что сегодня необходимо решать следующие взаимосвязанные проблемы: высокие и неустойчивые цены на нефть; возрастающий спрос на энергоресурсы (по оценкам, к 2030 г. он увеличится в полтора с лишним раза); растущая зависимость многих стран от импорта энергоносителей; потребность в огромных инвестициях во все звенья энергетической цепочки; необходимость защиты окружающей среды и решения проблемы климатических изменений; уязвимость жизненно важной энергетической инфраструктуры, политическая нестабильность, природные катаклизмы и иные угрозы. Декларация определяет глобальную энергетическую безопасность как это обеспечение устойчивого и бесперебойного снабжения энергетическими ресурсами всех стран мира по ценам, приемлемым как потребителям, так и производителям этих ресурсов, с минимальным ущербом для окружающей среды в целях обеспечения устойчивого социально-экономического развития мирового сообщества. Сегодня, как никогда ранее, эти проблемы снова обострились в контексте новых геополитических кризисов, конфликтов и снижении цены на нефть. Что касается методов ее обеспечения, то в последние несколько лет начинают использоваться (пока в неявном виде) военно-политические меры. Особенно ярко они проявляются при разведке и претензиям на освоение новых запасов углеводородов, в первую очередь в регионе Арктики. Таким образом, проблемы энергетической безопасности перерастают в проблемы военной безопасности, что также необходимо учитывать при анализе национальных концепций энергетической безопасности государств и международных организаций и союзов. В мировой экономики обостряется проблема энергетического обеспечения. Существует целый ряд факторов, объясняющих это: возрастающие энергетические потребности крупнейших экономик мира (США, Китая, Индии, Бразилии), потенциальная исчерпаемость невозобновляемых запасов углеводородов, отсутствие в достаточном объеме альтернативных источников энергии. Одним из ключевых факторов для США, учитывая, в первую очередь, возрастающую зависимость от внешних энергетических источников, является необходимостью поддержанием долгосрочной энергетической безопасности государства. Соединенные Штаты в течение последних нескольких лет фактически поставили долгосрочную энергетическую безопасность во главу осуществляемого внешнеполитического курса. США активно защищают собственных энергетических интересов на Ближнем Востоке, принимая во внимание устойчивую тенденцию роста импорта энергетического сырья. Действия СЩА направлены на обеспечения контроля над основным стратегическим регионом добычи углеводородного сырья. Их политика конкурирует с возможностями других стран (Китая, России, Индии) в данном регионе. В то же время перед США в области энергетической безопасности стоит ряд основных проблем: а) сохранять надежность энергетических поставок из-за рубежа до полной независимости от экспорта; б) сохранить влияния в ключевых энергетических регионах, как важных зонах мировой политики; в) поиск и использование альтернативных источников и видов энергетического сырья. США одновременно являются как крупнейшим в мире потребителем энергоресурсов, так и значительным их производителем. При этом рост потребления в целом существенно опережает увеличение производственных возможностей. По этой причине американская энергетика в течение нескольких десятилетий служила источником беспокойства при постановке вопроса об обеспечении устойчивого роста экономики США и ее независимости от внешних шоков. В 2009 г. Президент США Б. Обама как сторонник «экологически чистой энергетики» выступил с инициативой о развитии альтернативных источников энергии. В основе его энергетической стратегии лежат два взаимосвязанных принципа. Во-первых, Америка должна решительно сокращать зависимость от импортируемых углеводородов. А во-вторых, компенсировать понижающееся потребление нефти за счет повышения доли возобновляемых источников энергии в энергобалансе страны. Принятая программа министерством энергетики США привела к успехам в разработке новых технологий по добыче углеводородных ресурсов и использованию энергии. Результаты «сланцевой революции» вносят существенные коррективы в содержание национальной концепции энергетической безопасности США. «Сланцевая революция» в США, основана на двух новых технологиях добычи углеводородов: горизонтальное бурение, обеспечивающее глубокое подземное проникновение в сланцевые слои, и гидроразрыв пласта, при котором в горные породы под большим давлением нагнетается жидкость для высвобождения нефти и газа. В результате новых технологий США с 2007 г. стали увеличивать добычу сланцевого газа на 50% в год, и его доля в общем производстве возросла с 5% до 39%. Технология гидроразрыва пласта с 2007 по 2012 гг. позволил увеличить в 18 раз добычу так называемой легкой, труднодоступной и высококачественной нефти, залежи которой находятся в сланцевых и известняковых породах. Этот технологический прорыв приостановил тенденцию к снижению добычи сырой нефти. Ее добыча увеличивать на 50% с 2008 по 2013 гг. Благодаря этой динамике Соединенные Штаты могут стать энергетической супердержавой. В 2013 г. они обошли Россию, став крупнейшим в мире производителем энергоресурсов, а в 2015 г, по прогнозам Международного энергетического агентства, опередят Саудовскую Аравию в качестве главного производителя сырой нефти. Управление энергетической информации Соединенных Штатов (ЕIA) прогнозирует в 2015 г. добычу сырой нефти включая жидкий конденсат в США на уровне 9,3 млн барр\день. (Для сравнения: в августе 2014 г. Саудовская Аравия добывала 9,6 млн бар\день), а в 2019 — 9,9 млн бар\день. Сегодня США приближаются к тому, чтобы стать чистым экспортером энергоресурсов в 2020 г. Структурные изменения в мировых поставках могут привести к размыванию власти традиционных производителей. Снизиться роль ОПЕК как основного регулятора мировых цен на нефть, и США получают реальную возможность влиять на цену нефти через объемы добычи и экспорта, а так же через фондовую биржу. Аналитики журнала «Economist» полагают, что технологические процессы постоянно совершенствуются и уже могут обеспечить рентабельность даже при цене $57 за баррель, хотя на некоторых месторождениях стоимость добычи выше. Преимущество заключается в том, что на добычу нефти или газа требуется меньше времени, чем при обычном способе или при добыче с морского дна. Кроме того, месторождения быстро истощаются, а сланцевая нефть или газ могут в будущем придать стабильность рынку. При этом, однако, возникают попутно проблемы с загрязнением окружающей среды и повышением сейсмической активности. Таким образом, энергетический бум приводит к изменению геополитической расстановки сил в мире, снижения влияния стран ОПЕК на формирование цены на нефть. Сланцевая революция лежит в основе фундаментального сдвига в балансе силы. Все это дает возможность США снизить зависимость от импорта энергоресурсов и более широкой свободы действия на Ближнем Востоке. Экономический эффект создает дополнительное предложение нефти и газа на внутреннем рынке что, является важным источником конкурентного преимущества, по сравнению с экономиками-конкурентами из Европы и Азии. Десятилетие назад эксперты и политики США беспокоились о выводе производства в Китай, по причине дешевой рабочей силы. Сегодня снижение цены на нефть («дешевая нефть») вызывает дискуссию необходимости возращения части производства обратно. Практически США создают замкнутый рынок энергоресурсов, который фактически не будет испытывать сильное давления ценовых колебаний на мировых рынках. Таким образом, анализ показывает, что в настоящее время критериями определения состояния и уровня энергетической безопасности для США и стран-потребителей, являются безопасность и стабильность транспортной инфраструктуры с учетом террористических и военных угроз, угроз природных аномалий и катаклизмов, техногенных катастроф, которые могут полностью дестабилизировать глобальный энергетический рынок. Тенденция к снижению роли США как импортера нефти, постепенно превращаются их в экспортера нефти и нефтепродуктов. Очевидно, что США с большим вниманием относятся к своей национальной энергетической безопасности, что выражается в готовности отстаивать ее, в том числе с применением военной силы. В сочетании с другими источниками военной, экономической и культурной сил, это позволяет сохранить лидирующие позиции Америки в мире в будущем.
Автор: (smyrf74) Союзбек Мырсалиев
Полный текст статьи: http://operline.ru/content/v-mire/geopoliticheskie-vzglyady-ssha-v-oblasti-energobezopasnosti.html
