Сидим сейчас с моим соседом Митричем за столом и, даже несмотря на изобилие благодатного 42-градусного купажированного Кальвадоса домашней выработки, не можем с ним разобраться в глубоком смысле той информации, что сегодня нам рассказала газета «Коммерсантъ».
А поведала она нам, что «Ростех», который к весне 2020 года должен завершить полуторагодовой этап поглощения ОАК, подготовил для рассмотрения правительством три варианта развития корпорации. Все они в качестве первоочередной меры подразумевают получение из бюджета 350 млрд руб., которые должны закрыть безнадежные долги: 182 млрд руб. убытков прошлых лет, 63 млрд руб. непокрытых инвестиций в НИОКР, 59 млрд руб. невыполненных обязательств заказчиков и 46 млрд руб.— облигации ОАК, выпущенные для покрытия дефицита в 2011 году. При этом сам «Ростех» отмечает, что производительность труда на заводах ОАК составляет в 7-10 раз ниже, чем на аналогичных заводах буржуазных компаний Boeing и Airbus.
И вот мучают нас, алкоголиков приземленных, в сложностях финансовых неискушенных, все три варианта своей замысловатостью.
Вот первый: мы проведем очистку балансов предприятий от непрофильных активов, оптимизацию земельных участков и неиспользуемых производственных площадей, приведение складских запасов в соответствие с производственной программой.
Простите, а зачем для этого деньги?, целых 350 млрд? Неужели для того, чтобы продать, надо в продажу вливать собственные деньги?
Второй вариант: сокращение числа предприятий конечной сборки и агрегатных заводов, а также значительной доли персонала (в 2018 году на оплату труда пришлось около 60% расходов ОАК, или 89,4 млрд руб.). Эти меры позволят без увеличения объемов заказов достичь безубыточности путем резкого сокращения масштабов отрасли.
А для этого зачем 350 млрд? Продайте, сократите и получите средства.
Третий вариант: массированная господдержка спроса на российские самолеты. Предлагается создать авиакомпанию на базе Государственной транспортной лизинговой компании (ГТЛК), которая бы эксплуатировала только SSJ 100 и МС-21 и обслуживала региональные перевозки. От государства потребуется также субсидирование процентных ставок по кредитам и лизингу.
То есть, создание заведомо убыточного предприятия, призванного и далее сосать деньги из бюджета. Пускай мы выпускаем неликвид, но нам надо запретить все остальное, чтобы от безысходности все юзали в приказном порядке этот самый неликвид.
В военном сегменте госкорпорация хочет работать с Минобороны по схеме «трейд-ин», когда министерство сдает старый самолет ОАК, получает взамен новый, а старую машину модернизируют для продажи на внешнем рынке по сниженной цене. По оценке «Ростеха», этот сценарий позволит сделать отрасль вновь прибыльной и «вернуть позиции одного из крупнейших мировых производителей авиатехники».
И тут тоже вопрос: это было бы хорошо, если бы парк самолетов обновлялся и пополнялся в тех потребностях, что нужны Минобороны. А сейчас каждому борту, за исключением только что поставленных, постоянно продлевается ресурс, и вовсе не от хорошей жизни – было бы на чем летать и чем выполнять задачи. Никто сейчас, до полного укомплектования частей штатной техникой, сдавать старье не будет – это некомплект, а значит, уебление командиров и начальников за нерациональное использование ресурса.
И видим мы с Митричем единственный выход для экономии бюджета и развития отрасли: вовсе не укрупнение, распределение, субсидирование и реструктуризации, которые в общем случае напоминают знаменитые строки дедушки Крылова применительно к топ-менеджменту госкорпораций, отягощенных «золотыми парашютами»: а вы, друзья, как ни садитесь, все в музыканты не годитесь.
By: via Оперативная линия ★
Комментариев нет:
Отправить комментарий