Экономические переговоры между сторонами прошли в рамках первого китайско-американского «Всеобъемлющего экономического диалога» (ВЭД). Решение провести ВЭД было принято президентом Дональдом Трампом и китайским президентом Си Цзиньпином во время их встречи в Мар-а-Лаго в начале апреля и должно было «предотвратить развязывание торговой войны».
На открытии встречи с обеих сторон звучали оптимистичные заявления. Так, министр финансов США Стивен Мнучин заявил, что «США и КНР обладают двумя крупнейшими экономиками мира, а также ...имеют значительно совпадающие интересы».
Судя по тому, что обе стороны отменили свои пресс-конференции по итогам переговоров, не дав при этом никаких объяснений, соглашение о торговле между Китаем и США так и не было достигнуто, что может повлечь введение высоких «заградительных пошлин» на китайскую сталь и алюминий (до 20%). Накануне Уилбур Росс пояснял СМИ, что группа американских сталелитейных и алюминиевых компаний подталкивает «команду Трампа» к принятию мер по защите внутреннего американского рынка стали и алюминия от дешевого китайского импорта.
Как сообщают СМИ, на переговорах в министерстве финансов США была рассмотрена проблема американского торгового долга в размере 340 миллиардов долларов США. Уилбур Росс, напротив, обсудил проблему роста экспорта из Китая в США за последние 15 лет на 268%, из-за чего увеличился на 205% американский торговый дисбаланс. На долю Китая в настоящее время приходится почти 50% дефицита торгового баланса США.
Если США поступят излишне жёстко, Китай может развязать «торговую войну», в которую будут также втянуты ЕС, Япония и Южная Корея. Эти страны могут также сослаться на «потенциальную угрозу собственной национальной безопасности» и ввести неограниченный протекционизм, который подорвет нынешнюю систему, созданную внутри ВТО.
Как представляется, торговые войны крайне опасны, прежде всего, для США. Китай (как, впрочем, и Индия) около двух лет назад под давлением Запада искусственно сократили на четверть объем внешней торговли, но сохранили положительное сальдо. При этом развитие высоких технологий в Китае и Индии не остановилось, и конкурентоспособность их экономик не упала. В случае «торговой войны» Индия и Китай могут отказаться от сокращения внешнеторгового оборота, и тогда произойдет смена центров экономической и финансовой власти.
Сегодня Китай и Индия за счет успехов в высокотехнологичных отраслях укрепляют свои позиции в «производстве средств производства». При этом местный капитал в Китае всё более вытесняет иностранный в сфере высоких технологий. По мнению некоторых экспертов, сегодня японские, корейские и китайские инвестиции в США — это «подачка, а не экономическая необходимость». Например, «Panasonic» мог бы производить аккумуляторы для «Теслы» в Японии, Вьетнаме, в Мексике (хотя Илон Маск буквально «продавил» решение о строительстве завода именно в США).
Данные МВФ свидетельствуют, что китайский ВВП пока уступает американскому в подушевом выражении, но превосходит в абсолютном (по паритету покупательной способности).
Как можно видеть, Запад сегодня пошёл по пути резкого удешевления стоимости рабочей силы. Иммиграционная политика — «закрывание глаз» на бесправных мексиканских «гастарбайтеров» в США даёт экономике множество дешевых рабочих рук и служит сохранению зарплат остальным, легальным работникам. Так, по сообщениям СМИ, строящие в пустыне Невада «завод электрокаров» «нелегальные мексиканцы» в среднем зарабатывают около 800—1600 долл. «Легальные работники», составляющие лишь четверть, получают более 2000 долл. в месяц. В КНР в Шанхае строительные рабочие получают в среднем около 1300 долл. в месяц. Таким образом, США сегодня пытаются выиграть экономическое соревнование с Китаем за счет более низких зарплат и бесправия рабочих. Аналогичным целям, по-видимому, служит иммиграционная политика ЕС.
США создают проблемы Китаю в Южно-Китайском море, в ответ на что он укрепляет альянс с Россией
Как представляется, видимые неудачи китайско-американских переговоров обусловлены «невидимыми причинами» — ведущимися с Китаем торгами относительно режима в Северной Корее, на которую от Пекина требуют оказать давление, чтобы та отказалась от своих ракетных и ядерных программ. Китай предпринял ряд шагов, в частности, «ограничение импорта угля из Северной Кореи», что вызвало одобрение в США, но ситуацию всёрьёз это, конечно, не изменило.
Представляется неслучайным рост напряженности в Южно-Китайском море, где Китай отстаивает свои права на спорные острова и воды. Так, «неожиданно» Филиппины вступили в территориальный конфликт с Китаем, заявив намерение провести в декабре тендер на бурение скважин в одном из спорных районов ЮКМ (предлагается свыше 20 участков, богатых нефтью и газом, вокруг острова Палаван), уточнив, что Пекин якобы угрожал в этом случае начать войну.
Синхронно активизировались в спорных акваториях и другие страны, оспаривающие территориальные претензии Китая. Кроме того, по другим вопросам начали «антикитайскую активность» Индия и Индонезия.
В 2016 году суд в Гааге удовлетворил иск Манилы, отвергнув притязания Пекина, однако Китай не признал юрисдикцию этой инстанции и продолжает де-факто контролировать около 80% акватории ЮКМ.
Примечательно, что Россия поддержала Китай, проведя в знак солидарности в сентябре 2016 года совместные с Китаем военные маневры в ЮКМ, в сценарии которых эксперты усмотрели отработку совместных боевых действий против ВМС США.
Пришедший к власти спустя считаные дни после вердикта Гаагского арбитража Родриго Дутерте отказался от всякого педалирования темы спорных территорий, по-видимому решив, что дружба с Пекином, а также китайские кредиты и инвестиции ему дороже. Кроме того, Родриго Дутерте заявлял, что председатель КНР Си Цзиньпин якобы предупредил его, что будет вынужден начать войну, если Филиппины приступят к добыче ресурсов на спорной территории.
Очевидно, что возобновление темы добычи на спорном шельфе неслучайно и станет средством давления на Пекин.
Угроза торговой войны между США, Китаем и другими странами довольно вероятна, хотя, скорее всего, её удастся избежать. При этом причиной противоречий являются не озвучиваемые поставки на рынок США дешёвого китайского алюминия и стали, а растущая конкуренция в высокотехнологичных отраслях, поставившая под угрозу дальнейшее глобальное лидерство США.
Ставка на удешевление труда в США (и на Западе в целом) будет нести вред для высокотехнологичных производств, поскольку такой подход не поощряет создателей новых технологий, талантливых руководителей и т. п. Можно ожидать дальнейшего падения производительности труда в науке и в научно-технических разработках, в том числе из-за снижения материального стимулирования мотивации научных работников и инженеров.
Очевидно, западные интеллектуалы продолжат тему «перенаселения планеты», «необходимости очередной мировой войны», «сокращении населения Земли» и т. п. На деле ситуация резкого повышения конкурентоспособности стран «третьего мира» потребует от Запада реформ в производственных отношениях и «удара» по доходам паразитарной части. В то же время, как показывает опыт Дональда Трампа, серьёзные реформы «пробуксовывают», а значит, снижение влияния Запада продолжится.
Потенциальный конфликт Китая с Филиппинами в Южно-Китайском море связан не только с влиянием на ситуацию извне, но и с «соображениями энергетической безопасности», поскольку по мере роста экономики растут и потребности Филиппин в энергоресурсах. Присоединение к давлению на Китай Индии, Вьетнама и Индонезии увеличит риск открытого вооружённого конфликта.
Полный текст статьи: http://operline.ru/content/v-mire/perspektivy-torgovoy-voyny-mezhdu-ssha-i-kitaem.html
Комментариев нет:
Отправить комментарий